А.Головин - "Автопортрет"

Александр Головин - почти ровесник Левитана (1863-1930), русский живописец и театральный художник. Лично знал Левитана с юных лет, поскольку обучался в Московском Училище Живописи Ваяния и Зодчества - сначала на архитектурном отделении, потом на живописном. Позже продолжил обучение в Париже. Участвовал в деятельности Абрамцевского кружка и объединения "Мир Искусства". Много рисовал для театра.

А.Головин - воспоминания об Исааке Ильиче Левитане

Левитан был моим товарищем по Московскому училищу. Он - одна из симпатичнейших личностей среди художников, с которыми мне приходилось встречаться. Он был по своей сущности аристократом до мозга костей, в самом лучшем смысле слова. По внешности он мне напоминал не еврея, а араба. Когда впоследствии, путешествуя по югу Европы, я встречал арабов, среди них нередко встречались типы, чрезвычайно похожие на Левитана.

Основной чертой Левитана было изящество. Это был "изящный человек", у него была изящная душа. Каждая встреча с Левитаном оставляла какое-то благостное, светлое впечатление. Встретишься с ним, перекинешься хотя бы несколькими словами, и сразу делается как-то хорошо, "по себе" - столько было в нем благородной мягкости.

Во время моего пребывания в Школе живописи о Левитане уже говорили, как о крупном таланте. Он впервые выставил свои пейзажи еще в 1879 году, когда ему было всего 18 лет, - "Осенний день" и "Сокольники".

Но особенное внимание обратил он на себя, когда на Передвижной выставке появилась его "Тихая обитель". Эта картина была очень проста по сюжету (летнее утро, река, лесистый мысок, розовое, заревое небо, вдали монастырь), но производила впечатление замечательной свежести, искренности, задушевности. Таково все творчество Левитана. Он понял, как никто, нежную, прозрачную прелесть русской природы, ее грустное очарование.

Несомненно, на него немалое влияние оказали французские пейзажисты, так называемая "барбизонская школа"с которой он познакомился в 1889 году в Париже, поехав туда на Всемирную выставку. Он узнал там произведения Коро, Милле, Руссо, Добиньи и других, тогда же увидел картины Моне и Беклина. Но его нельзя назвать подражателем - он не подражал никому из названных художников, но сумел воспринять, усвоить их влияние и по-своему переработать их мотивы.

Будучи в Швейцарии и на юге Франции, он писал этюды тамошней природы, но, как они ни хороши, их нельзя и сравнивать с русскими пейзажами Левитана, так чудесно передающими наше тусклое, пасмурное небо, печальные березы, серебристые ручейки и тихие омуты, беспредельные поля, глухие овраги.

Левитан был настоящим поэтом русской природы, - в этом с ним могут сравниться только Коровин, Нестеров, Серов. Его живопись сразу понравилась мне, и до сих пор я ценю ее, как и в те годы, может быть - с некоторыми оговорками, но с незначительными. Живопись его, производящая впечатление такой простоты и естественности, по существу, необычайно изощренна. Но эта изощренность не была плодом каких-то упорных усилий, и не было в ней никакой надуманности. Его изощренность возникла сама собой - просто так он был рожден. До каких "чертиков" виртуозности дошел он в своих последних вещах! Его околицы, пристани, монастыри на закате, трогательные по настроению, написаны с удивительным мастерством. Очень люблю его "Полдень", где не совсем приятна черная тень, но чудесно все остальное.

Левитан был одним из тех редких людей, которые не имеют врагов, - я не помню, чтобы кто-нибудь отрицательно отзывался о нем. К нему влеклись симпатии всех людей. Поленов буквально его обожал, и он был у него принят как свой человек, как родной.

Он был необыкновенно трудолюбив и взыскателен к себе. Иногда целыми годами работал он над каким-нибудь мотивом, переделывая его по многу раз, и все считал свою работу неготовой, неоконченной.

Александр Головин.

Картина Александра Головина "Осень" (1920):