"Исаак Левитан - один из наиболее значительных не только русских, но и европейских пейзажистов XIX столетия. Его искусство впитало горести и радости своего времени, переплавило то, чем жили люди, и воплотило творческие искания художника в лирических образах родной природы, став убедительным и полноценным выражением достижений русской пейзажной живописи.
Материалов к биографии Левитана сохранилось немного. Личный архив - переписка и, вероятно, документы - был уничтожен по распоряжению Левитана его братом Адольфом незадолго до смерти художника. Биография Левитана типична для художника-разночинца, с детства испытавшего нужду, учившегося на «медные деньги», силой таланта и ценою жестоких лишений, ценою тяжкого труда пробившегося в жизни и достигшего успеха и признания.
Исаак Ильич Левитан родился 18 (30) августа 1860 года в местечке Кибарты (ныне Кибартай, Литва). Отец его был, очевидно, довольно образованный по тогдашнему времени человек. Он не только окончил раввинское училище, но и самостоятельно получил светское образование, в частности овладел немецким и французским языками. В Ковно (ныне Каунас, Литва) он давал уроки, а затем работал переводчиком во время сооружения железнодорожного моста французской строительной компанией.
Вероятно, в поисках лучшего применения своим силам и способностям Илья Левитан в начале 1870-х годов перебирается с семьей в Москву. Большая семья, состоявшая из шести человек (у Исаака был старший брат Адольф и две сестры), жила очень трудно. Жизнь Левитана стала особенно тяжелой после того, как в 1875 году умерла мать, а через два года и отец. В Московском училище живописи, ваяния и зодчества, куда Левитан поступил в 1873 году его даже освободили от платы за учение «ввиду крайней бедности» и как «показавшего большие успехи в искусстве». Левитан скитался по Москве, ночуя у родных и знакомых, а порой оставаясь на ночь в пустых классах Училища. Иногда, сжалившись над юношей, ночлег давал ему в своей каморке училищный сторож, а другой, торговавший завтраками, ссужал его едой «до пятачка».
Успехи Левитана в 1874/75 учебном году были отмечены советом преподавателей Училища, наградившим его «ящиком красок с кистями». К этому времени выявляется интерес начинающего художника к пейзажной живописи, и осенью 1876 года Алексей Саврасов берет Левитана к себе в мастерскую. В ученическом отделе V передвижной выставки, открывшейся в Москве в марте 1877 года, были выставлены два пейзажа Левитана - «Солнечный день. Весна» и «Вечер». Показанную на второй ученической выставке Московского училища живописи в 1879-1880 годах картину «Осенний день. Сокольники» приобрел основатель Третьяковской галереи в Москве Павел Третьяков, что явилось своего рода общественным признанием творчества молодого художника.
Годы учения Левитана совпали с подъемом и расцветом Училища (лишь к концу пребывания здесь Левитана начал намечаться спад). Училище называли московской академией и в известной мере противопоставляли его как более свободное и прогрессивное учебное заведение Петербургской Академии художеств. В самом же Училище наиболее передовой была мастерская Саврасова, который особенно уповал на роль работы с натуры, на изучение природы. «Саврасов умел воодушевлять своих учеников, и, охваченные восторженным поклонением природе, они, сплотившись в дружный кружок, работали не покладая рук и в мастерской, и дома, и на натуре.
С первыми весенними днями вся мастерская спешила вон из города и среди тающих снегов любовалась красотою пробуждающейся жизни. Расцветал дуб, и Саврасов, взволнованный, вбегал в мастерскую, возвещая об этом как о целом событии, и уводил с собою молодежь опять туда, в зеленеющие рощи и поля. Общее одушевление не давало заснуть ни одному из учеников мастерской, и все Училище смотрело на эту мастерскую какими-то особенными глазами».
Одновременно с изучением натуры Саврасов рекомендовал своим ученикам и освоение опыта работы на пленэре французских художников-барбизонцев, которых давно знали и ценили в России не только художники, но и собиратели произведений изобразительнискусства. Левитан копировал картины из московского собрания, особенно увлекаясь живописью Камиля Коро.
Любовь к пейзажу, привитая Саврасовым ученикам, была закреплена Василием Поленовым, который появился в Училище осенью 1882 года. Поленов первое время руководил натюрмортной мастерской, но, очевидно, вскоре стал заниматься и с пейзажистами. Сам превосходный пейзажист, один из первых русских пленэристов второй половины XIX века, Поленов, несомненно, оказал большое влияние
на Левитана и его молодых современников. Он помог им и в формировании нового подхода к пейзажной живописи, и в понимании пленэризма. Воздействие на Левитана оказали, в частности, палестинские этюды Поленова - превосходные образцы пленэрной живописи. В них впервые в русском искусстве этюд с натуры приобрел самостоятельное значение. Палестинские этюды Поленова, показанные в 1885 году на передвижной выставке, произвели огромное впечатление и имели принципиальное значение для развития новой пейзажной живописи второй половины 1880-х годов.
К сожалению, долго пользоваться советами и руководством Поленова в Училище Левитану не пришлось, так как осенью 1883 года Поленов уехал за границу, чтобы собрать натурный материал для картины «Христос и грешница». Левитан же, к этому времени сдавший экзамены «по наукам» за пятый класс и владевший двумя Малыми серебряными медалями, естественно, считал себя окончившим Училище и перестал посещать занятия. По возвращении Поленова в Москву связь между ними восстановилась, но уже как между равноправными художниками. В отсутствие Поленова совет Училища не принял представленную Левитаном на соискание Большой серебряной медали и звание классного художника картину «Осенний день. Сокольники», и Левитан вышел из Училища с дипломом неклассного художника.
Его отношения с Училищем прерываются на много лет, вплоть до того, как он вновь войдет в него, но уже знаменитым художником - руководителем пейзажной мастерской.
"Осень на картинах Левитана очень разнообразна. Невозможно перечислить все осенние дни, нанесенные им на полотно. Левитан оставил около ста "осенних" картин, не считая этюдов. На них были изображены знакомые с детства вещи: одинокие золотые березы, еще не обитые ветром; небо, похожее на тонкий лед; косматые дожди над лесными порубками. Но во всех этих пейзажах, что бы они ни изображали, лучше всего передана печаль прощальных дней, сыплющихся листьев, загнивающих трав, тихого гудения пчел перед холодами и предзимнего солнца, едва заметно прогревающего землю..." (Паустовский К.)