Возвращаюсь к последней нашей встрече с Левитаном. В дружеской беседе мы провели вечер, и когда я собрался уходить, то Исаак Ильич вздумал проводить меня до дому. Была чудесная весенняя ночь. Мы тихо пошли по бульварам, говорили, о судьбах любимого нами дела.
Воскресали воспоминания юности, пройденного нами пути жизни. Тихая звездная ночь как бы убаюкивала все старое, горькое в нашей жизни, смягчала наши души, вызывала надежды к жизни, к счастью.
Поздно простились мы, скрепив эту памятную ночь поцелуем, и поцелуй этот был прощальным.
Летом того же 1900 года, во время Всемирной выставки в Париже, как-то захожу в наш Русский отдел и вижу на рамках левитановских картин черный креп. Спешу в комиссариат, там узнаю, что получена телеграмма: Левитан скончался от разрыва сердца в Москве.
Наше искусство потеряло великолепного художника-поэта, я - друга, верного, истинного. Он первым приходил ко мне, когда из Киева или Уфы проездом останавливался я в Москве, чтобы посмотреть картины в рамах перед отправкой их в Петербург на выставки.
От него, Исаака Ильича, я слышал отзывы совершенно искренние, нелицемерные, советы дельные, ценные.
Левитан показал нам то скромное и сокровенное, что таится в каждом русском пейзаже, его душу, его очарование.
И вот сейчас, по прошествии сорока лет, образ его стоит передо мной цельный, неизменный, прекрасный. Я, как и в молодости, люблю его искусство, чту его память.
Иногда весной, когда цветет сирень, заходим мы с женой на Дорогомиловское кладбище навестить наших ушедших друзей, оттуда идем на соседнее старое еврейское кладбище, идем по аллее от ворот прямо, прямо, и там, в конце, налево, за оградой, стоит забытый скромный черный памятник, под ним покоится чудный художник-поэт Исаак Левитан.
Мы прибираем сор, что накопился за осень и зиму, приводим могилу в порядок. Жасмин, посаженный кем-то у могилы, не цветет еще; придет пора, зацветет и жасмин - быть может, к вечеру где-нибудь близко защелкает соловей...
Оживет природа, которую так нежно любил художник.
В наши дни кладбище бывшего Новодевичьего монастыря зовется "Некрополем", там усыпальница многих выдающихся сынов нашей родины.
Туда перенесены останки славных. Там лежат Гоголь, Языков, Хомяков, там и Чехов, друг Левитана, много артистов, художников нашли там свой покой.
И вот думается, сейчас, пока еще не поздно, следовало бы перенести прах Левитана в наш "Некрополь"…
Примечание: пожелание Михаила Нестерова, выраженное в этих последних строках, было вскоре осуществлено. В настоящее время прах Левитана, Чехова, а также и самого Нестерова покоится на Новодевичьем кладбище, в непосредственной близости друг от друга.
"Да, изучая природу, г. Левитан, в конце концов, все-таки чувствует природу и отдается не мастерству, а настроению. В этом, как нам кажется, вся тайна его точной и в то же время мягкой, правдивой и в то же время красивой манеры письма. В этом и секрет его все более возрастающего успеха. Объективная красота его пейзажей привлекает глаза, но и таящаяся в них музыка настроения чарует сердце. За перспективной глубиной пейзажей г. Левитана чудятся красиво-меланхолические аккорды арфы." (Михеев В.М.)
