На главную     
Биография
Шедевры
Картины
Рисунки
Этюды
Фото архив
Хронология
Его письма
Цитаты

Левитан и
Нестеров


Левитан и
Коровин


Левитан
и Чехов


Ал. Бенуа
и Левитан


Пастернак
о Левитане


В.Бакшеев
о Левитане


А.Головин
о Левитане


Федоров-
Давыдов
о Левитане


Тайна
Сказка
"Озеро"
Пастели
Музеи
Книжки
Гостевая
Ссылки

Крымов о
Левитане


Чуковский
о Левитане


Паустовский
о Левитане


Маковский
о Левитане


Островский
о Левитане


Волынский
о Левитане


В.Манин

Пророкова
о Левитане


Дружинкина
о Левитане


"Золотой
Плёс"


Евдокимов
о Левитане


Н.С.Шер
о Левитане


Захаренкова


   Софья Пророкова об Исааке Левитане

   

 
Человек, помогай себе
сам!
- 2 - 3 - 4 - 5 - 6 - 7 -
8 - 9 - 10 - 11 - 12 - 13 -
14 - 15

Свежий ветер - 2 - 3 - 4 -
5 - 6 - 7 - 8 - 9 - 10 - 11 -
12 - 13 - 14 - 15 - 16 - 17 -
18 - 19 - 20 - 21 - 22 - 23 -
24 - 25 - 26 - 27 - 28 - 29

К солнцу - 2 - 3 - 4 - 5 - 6 -
7 - 8 - 9 - 10 - 11 - 12 - 13 -
14 - 15 - 16 - 17 - 18 - 19 -
20 - 21 - 22 - 23 - 24
Левитан в имении Бабкино Левитан в имении
Бабкино, 1898 год

 

Глава третья - К солнцу

Это стремление выразилось наиболее полно в тревожном колорите «Последнего луча». Пейзаж волнует. Да, не умиляет, не вызывает слов восторга, а будоражит. Он лишает покоя. И это хорошо - так и должно действовать на чувства человека подлинное искусство. Большое смятение в газетах того времени произвел пейзаж Левитана под эпическим названием «Летний вечер». Околица деревушки. Скользнув по верхушке ворот, солнце озарило поле и дальний лес. Картина летнего вечера, переданная художником так просто, скупо и вместе с тем с такой живописной щедростью. Вот где подлинная грация! Но картина эта была встречена недружелюбно. Некто А. С-ъ из «Московского листка» даже публично возражал против ее приобретения в галерею Третьяковых. Он писал: «Прежде всего мне очень нравится этот только еще начинающийся летний вечер, я чувствую его, я хочу насладиться им. Надо сознаться, что к нему так и тянет...» Но все эти хорошие слова рассыпаются в дым, когда автор статьи подходит ближе к картине. Оказывается, ее надо смотреть на расстоянии, иначе впечатление теряется. И тогда испуганный критик готов кричать об опасности широкой манеры Левитана, он даже менторски советует ему: «Поменее доверия к себе». Может быть, этот любитель вылизанных картин предложил бы и архитектуру смотреть на малом приближении. Тогда он видел бы только несколько кирпичей вместо высокой колокольни. Этот предостерегающий голос был не единственным. Творческие поиски художника порой даже встречали откровенные насмешки. Левитан шел мимо всего этого хора осторожных блюстители порядка в искусстве. Он верил, что впереди его ждут еще большие открытия в живописи. Но ведь к ним не придешь, расшаркиваясь перед каждым консерватором.


Переполох

Фабриканты и банкиры не желали украшать своих роскошных особняков «лаптежными» картинами передвижников и властно требовали от художников удовлетворения их изощренных вкусов. В среде передвижников царил кризис, а идеологические их противники рвались в бой за «освобождение» искусства из-под эгиды Стасова и «социалиста» Крамского. Малодушные поддавались искушению и продавали свою душу, а люди, верные принципам Товарищества, метались в поисках новых сюжетов. Именно в такое трудное для русского искусства время в свет вышла статья Толстого «Что такое искусство?». Левитан, сам искавший новых путей, с жадностью накинулся на сенсационную статью Толстого. Толстовские проповеди заражали многих людей, ищущих правды. Часовников, тот пылкий Часовников, так любивший еще в Училище Левитана, пал жертвой толстовства: бросив искусство, он постригся в монахи и ушел на Соловецкие острова. Каждый раз, вспоминая о трагической судьбе близкого товарища, Левитан погружался в долгое и тяжкое раздумье. Его мучила мысль о том, как мало он сделал, чтобы сохранить Часовникова для искусства. Сам Левитан прошел тяжкий путь борьбы и слишком ценил реальный мир, чтобы поддаваться иллюзиям Толстого. В пору усталости он как-то подтянул в унылом хоре непротивленцев злу своей «Обителью», но и это было только однажды.
И вот эта статья, в которой Толстой называет современное искусство великим обманом.
«Люди богатых классов требуют от искусства передачи чувств, приятных им, и художники стараются удовлетворять этим требованиям...»
И Толстой пишет, что до тех пор, пока не будут высланы торговцы из храма, храм искусства не очистится.
Он обвиняет искусство богатых в оскудении:
«...круг чувств, переживаемых людьми властвующими, богатыми, не знающими труда поддержания жизни, гораздо меньше, беднее и ничтожнее чувств, свойственных рабочему народу».
Да, это правда, сказанная сильно и смело. Левитан читает дальше: «Искусство нашего времени и нашего круга стало блудницей».
Призывая к уничтожению такого искусства, Толстой выдвигает свой идеал: «...как только религиозное сознание, которое бессознательно уже руководит жизнью людей нашего времени, будет сознательно признано людьми, так тотчас же само собой уничтожится разделение искусства на искусство низших и искусство высших классов. А будет общее братское искусство...» Обвиняя искусство в отходе от религии, Толстой предает анафеме «декадентов», валя в одну кучу Моне и Клингера, Эдуарда Мане и Бёклина. Кстати, картин этих художников он никогда не видел в подлинниках.

В своей ярости писатель отлучает от искусства Шекспира, Вагнера и Микеланджело «с его нелепым «Страшным судом». Вспоминая об открытии в Москве памятника Пушкину, граф Толстой пишет о каких-то мужичках, слепленных им из розового постного сахара, которые не понимают, почему так возвеличили Пушкина, писавшего «стихи о любви, часто очень неприличные». И, наконец, в своем неистовстве он обрушивается на Бетховена, произведения которого «представляют художественный бред»!!! Тут Левитан не выдержал и пишет Чехову: «Большой переполох вызывает у нас статья Толстого об искусстве - и гениально и дико в одно и то же время. Читал ли ты ее?» Письма Чехова к Левитану не сохранились, и мы не знаем, как он ответил на этот вопрос. Но известно письмо Чехова к Суворину и в нем такие строки: «...статья Л.Н. об искусстве не представляется интересной. Все это старо. Говорить об искусстве, что оно одряхлело, вошло в тупой переулок, что оно не то, чем должно быть, и проч. и проч., это все равно, что говорить, что желание есть и пить устарело, отжило и не то, что нужно. Конечно, голод старая штука, в желании есть мы вошли в тупой переулок, но есть все-таки нужно и мы будем есть, что бы там ни разводили на бобах философы и сердитые старики». А в письме из Парижа к Марии Павловне он говорит: «В Париж приехал я вчера. Был у художницы... (Хотяинцевой А.А.) у нее был Переплетчиков, который стал спорить и ругать Толстого, это напомнило мне Москву и московскую скуку - и я ушел».


 следующая страница »

Извините меня за рекламу:

"Осень на картинах Левитана очень разнообразна. Невозможно перечислить все осенние дни, нанесенные им на полотно. Левитан оставил около ста "осенних" картин, не считая этюдов. На них были изображены знакомые с детства вещи: одинокие золотые березы, еще не обитые ветром; небо, похожее на тонкий лед; косматые дожди над лесными порубками. Но во всех этих пейзажах, что бы они ни изображали, лучше всего передана печаль прощальных дней, сыплющихся листьев, загнивающих трав, тихого гудения пчел перед холодами и предзимнего солнца, едва заметно прогревающего землю..." (Паустовский К.)



Исаак Левитан isaak-levitan.ru © 1860-2014. Все права защищены. Для писем: hi (а) isaak-levitan.ru
Републикация или использование материалов - только с однозначного разрешения www.isaak-levitan.ru


Rambler's Top100